Мы просыпаемся и обнаруживаем в себе и вокруг отнюдь не весело бегающих по радуге волшебных единорогов. Мы
видим и трудное. И порой настолько непостижимое, что хочется снова зажмуриться и продолжать спать. Как раньше.
Но как раньше уже не будет. Это трудное придётся принять и
идти дальше. К себе. Домой.
Среди всех разноцветных и тусклых осколков, из которых
состоит моя душа, я нашла, в том числе, и такой довольно крупный неправильный с очень острыми
краями, который я называю «фашизмом». Это про нежелание видеть и знать некрасивое,
неидеальное, неудобное для меня.
И ещё рядом с ним есть такой крошечный осколочек, в
котором пока несфокусированное желание всё же видеть и знать. А ещё и что-то
сделать, чтобы быть к этому ближе. Не для себя. А для них, некрасивых и
неудобных.
Не знаю, откуда он взялся у меня. Ему не было места среди
обычного хлама обычного, ни хорошего ни плохого, человека. И я пока вообще не знаю,
что я с ним сделаю. Может заброшу куда подальше, чтобы валялся там на задворках и
не отсвечивал.
А может ещё и повсматриваюсь через него внимательно. И всё же сумею
разглядеть и впустить в своё сердце тех, кто просто не такой, как я. И даже смогу
предложить им что-то, кроме дежурного сочувствия.
Круто, что сейчас нам открывается так много возможностей: от
лоукостовских путешествий в любые уголки нашего прекрасного мира до полного
принятия того, что колокол звонит именно по тебе.
Дима, спасибо за твою силу и возможность узнать, что вы всё-таки
есть. И за это чувство, которое побуждает желание понять, что чувствуете вы.
